Wolfox.

Было давно, поросло забытьем и пылью, мягкою шкурой свитков, трухой табличек. Те, кто сражались, ждали, любили, жили - что остается нам от былых величий?

Духи и совы смотрят с ветвей осенних, белки шуршат и цокают, чуя порох. Хагуро любит волю, не любит стены, переплетенье стен означает "город". Хагуро, Сын Реки, Ястребиный Коготь, на перекатах рыбы хвостами плещут. Хагуро знает "мало" и знает "много", было добычи много - теперь все меньше. "Скоро" бывает - через луну и ближе, "близко" - полет стрелы и скачок оленя, если не близко, можно сказать "не вижу", "скоро" бывает разное - это "время". Хагуро - следопыт, проводник для белых, племя его ушло на восток в дорогу. Надо точить копье и готовить стрелы; скоро враги, их близко и очень много.

Прадед отца у Хагуро был шаманом, нюхал беду по ветру и знал, что будет. Воют шакалы утром в густом тумане, "враг" состоит из слов "далеко" и "люди". Прадед отца погоду читал по лужам, быть бы как он - и время вперед узнать бы. Духи и совы смотрят, пророчат ужас, чертят из палых листьев дурные знаки.

"Враг" тоже разный, сильно другой для белых, Хагуро помнит, "враг" - это очень просто: скальп с волосами, сердце (бывает смелым), тело в узорах и амулеты-кости. Новое слово веет огнем и чадом, плавленым камнем, мертвым глухим железом. Город рычит по-волчьи. Не спит ночами (слово "сопротивление бесполезно" кажется старой костью, вонючей крошкой). Воздух водой болотной сполна напоен, Хагуро не уйдет - он не трус, а воин, воину умереть - это много проще.

Вместо стрелы и лука - фитиль и порох, злые стальные звери к земле припали. На языке свободных "война" и "скоро", вместе звуча, похожи на слово "падаль". Звери без перьев, с кожею серебристой, взгляд их (по слову "лампы") - охапки света.

Мир за границей города дышит жизнью - дух есть у каждой травки, у каждой ветки. Есть ли душа у теплой и гладкой стали? Прадед отца, наверное, рассказал бы. Звери, наверно, живы - они летают, смотрят на мир загадочными глазами. Но не имеют памяти, слова, слуха, рыба на перекатах - и та умнее.

Прадед сказал бы - надо вдохнуть им духов.
Хагуро просто делает, что умеет.

Месяц - тарелка, льющая ночь на землю, если шаман зовет - то его услышат. Между гранитных плит прорастает зелень, в переплетеньях стен пробегают мыши. Духов будить - нелегкое это дело, ночь замирает, тянется на исходе. Странные духи, духи творений белых, встаньте и спойте песню своей охоты! Память камней и тверди откроет двери, пойте же песню жизни и песню силы.

Враг не дойдет - его повстречают звери, прячущие огонь в серебристых крыльях.

Позже пилоты будут шутить у стойки, страх отгоняя смехом и кислым пивом: он как живой сегодня! - И мой! - А мой-то!.. Кто-то смолчит, и в дыме утонет сивом. Кто-то во сне увидит, как, легче пуха, он улетает в небо - все выше, выше.

Город накрыт закатом и полон духов.
Звери стучат сердцами, урчат и дышат.

Было давно, не здесь, и совсем не с нами, теплый подземный ветер, глухие звуки.
Поезд шевелит глянцевыми боками.
Хочешь погладить? Ну же, не трусь.
Дай руку.

• 
• 
•